Истории
Раньше у родителей-инвалидов забирали детей. Но активистка из Марьиной Горки придумала, как сохранять семьи
Нина Шулякова
Тамара из Марьиной Горки полтора месяца отказывалась уходить из больницы. Лежала и ждала, пока отдадут ребенка. Врачи не торопились - говорили, со второй группой инвалидности она не сможет воспитать малыша: ни условий, ни опыта. «Думала, если уйду, никогда больше не увижу сына», - говорит женщина. Забрать Максима домой ей помогла местная активистка Людмила. Она вызвалась быть бесплатной няней: обучать родителей и следить, чтобы они заботились о ребенке. В этом году стараниями активистки появился проект «Няня на час». Теперь родители с инвалидностью по всей Беларуси могут получить такую услугу. А органы опеки не будут забирать детей из-за одной только инвалидности. И малыши будут жить в семье, а не в детдоме.
Людмиле Рычковой 64 года. Несколько лет назад она возглавила первичную организацию «Белорусской ассоциации помощи детям-инвалидам и молодым инвалидам (БелАПДИиМИ) в Пуховичском районе. Она встречает нас в Марьиной горке, чтобы познакомить с двумя ее подопечными семьями. Родителям еще в больнице предлагали отказаться от новорожденных, ссылаясь на то, что люди с умственными отклонениями, не способны заботиться о детях. Сегодня дети живут в семьях, помогают им няни.
В одной руке у Людмилы телефон, она постоянно пишет что-то в Viber, а в другой - мешок с гуманитарной помощью для малышей. Энергия из нее бьет ключом.
А началось всё с личной истории
В 1992 году Людмила вместе с мужем и пятью детьми переехала из Кыргызстана в Беларусь, в деревню под Пуховичами. Инженер-механик по образованию, Людмила работала начальником котельной на птицефабрике, а потом мастером саночистки на коммунальном предприятии. Об общественной деятельности не думала - дома хватало забот по самую макушку. Младшая дочь Даша родилась с умственной отсталостью. В 2011 году она вышла замуж и родила дочку Верочку . Ребенок был желанным - ждали его всей семьей. Но когда родственники собралась ехать шумной толпой в областной роддом встречать молодую маму с новорожденной, Даша вдруг позвонила и сказала, что ребенка ей не отдают, ничего не объясняют и везут в Марьину горку на «скорой помощи».
Это был шок! Мы в машине, собираемся на торжественную встречу, а тут такое. Не успела положить трубку - снова звонок. Вызывают в местную больницу. Говорят: «Вы же понимаете, у вас дочь с инвалидностью, мы ей ребенка отдать не можем. Мы должны ее лишать родительских прав, потому что слишком велики риски». При этом никто даже не поинтересовался, кто ее муж! А Иван - здоровый, самостоятельный мужчина, - вспоминает Людмила.
В больнице сказали, отдавать ребенка или нет, будут решать местные власти. И скорее всего, Верочку передадут в детдом. Говорят, обычная для таких случаев практика, все соглашаются. Людмиле такой вариант категорически не подходил, и она поехала разговаривать с руководством больницы. Помог случай - заведующая знала семью и после задушевной беседы отпустила Веру под свою ответственность.
О том, что случилось бы, если бы заведующая не пошла ей навстречу, Людмила старалась не думать. Но спустя пять лет, в 2016 году, ситуация повторилась. Помощь понадобилась соседям Людмилы - Олегу и Тамаре. У обоих - вторая группа инвалидности. Их новорожденного сына Максима держали в роддоме больше месяца.
Людмила оставила все дела и поспешила на помощь.
Когда бывшая председатель БелАПДИиМИ уехала в Россию, встал вопрос, кто займет ее место. Должность пустовала, и Людмила поняла, что если не станет председателем сама, отделение в Марьиной горке просто закроют. Браться было страшно - социальной работой она никогда не занималась. А тут еще, как на зло, случилась катаракта на оба глаза.
Я как тот котенок с лупой, слепая, компьютером пользоваться не умею, интернетом тоже. Но позволить закрыться организации, которая помогает детям с инвалидностью, которая в свое время помогла мне принять болезнь дочери, я не могла. Семьей собрали деньги на операцию. Села в 59 лет осваивать компьютер. Научилась писать проекты и работать с иностранными фондами.
Тамара и Олег
Олег Коханин и Тамара Акберова живут в Марьиной горке, в частном секторе. От дороги их участок отделяет канавка. На деревянные столбы калитки соседи вешают мешки с ненужной одеждой - поддерживают молодую семью, кто чем может. В небольшом доме, куда ведет нас Людмила, Олег и Тамара живут вместе с годовалым Максимом и мамой тамары Раисой (она тоже инвалид).
Олег разговаривать не любит - из-за ДЦП плохо с дикцией. Тамара стесняется. Рассказывает, что познакомились через интернет. Отец девушки не хотел, чтобы она оставалась одна. Когда Олег и Тамара поняли, что нравятся друг другу, парень взял паспорт и приехал просить руки девушки. Так и остался насовсем.
Тамара показывает альбом с самыми важными воспоминаниями: отец, которого два года как нет в живых, и свадьба. Говорят, после смерти главы семьи, всем в доме не хватало отцовской решимости. Когда над Тамарой и Олегом нависло лишение родительских прав, они так растерялись, что толком ничего не делали.
У инспекторов опеки были две основные претензии к родителям: первая - инвалиды не знают, как и не могут ухаживать за детьми, вторая - в доме нет условий для жизни ребенка: грязно, холодильник пустой, кроватка не собрана.
Могу сказать по опыту, люди с инвалидностью просто запоминают медленнее. Им надо несколько раз повторить, показать, разжевать - и они прекрасно справляются! А условия всегда можно создать, было бы желание, - говорит Людмила. - Главный вопрос для меня был один: хотят родители бороться за ребенка? Олег и Тамара сказали «да». Значит, надо помогать.
Людмила пошла по улице, от дома к дому, рассказывала о том, что случилось. Кто-то дал обои, кто-то - продукты, кто-то - старенький, но чистый ковер. Вместе взялись за уборку: вещи погладили, полы вымыли, холодильник заполнили. В большой комнате шкафами отделили «детскую комнату». Провели проводку.
Каждый день Людмила как предеседать районного отделения БелАПДИиМИ ходила в разные инстанции, от исполкомов до частных организаций. Объясняла, что нужно сохранить семью. Заручилась поддержкой «Белорусского фонда SOS-детские деревни» - он взял семью под патронаж. Добилась того, что органы опеки пришли домой к Тамаре второй раз и вычеркнули пункт «нет условий для ребенка» - да, много нужно еще доделывать, но начало положено. Параллельно женщина разрабатывала проект, который бы системно помогал таким родителям, как Тамара и Олег. Нельзя руководствоваться только документами, где написано «инвалид». Нужен индивидуальный подход к каждой семье.
В опеке все думали, отдавать или не отдавать. А я их спрашивала: вы что, только контролирующий и изымающий орган? Что вы сами сделали, чтобы ребенок остался в семье? Не могу понять, - рассказывает активистка.
Инспекторам нужен был последний аргумент, гарантия, что муж и жена справятся. Этой гарантией стала сама Людмила. Она придумала, что станет для семьи бесплатной няней, и будет передавать свой опыт - вырастила пятерых детей и знает, что к чему. Опека сдалась.
Тетя Люда
Мы всё записываем, - говорит Людмила и показывает увесистый журнал. - 1-го ноября была беседа о безопасном пространстве - «годовалые дети очень активные, тащат все, что видят, значит нужно убрать или заблокировать все опасные предметы». 8-го ноября говорили о правильном питании - «нельзя цитрусовые и шоколад». И привлекли волонтеров, чтобы те помогли бензопилой порезать дрова на зиму. 23-го ноября учились обучать ребенка в игровой форме.
Максиму уже год и три месяца. Людмила как социальная няня навещает его по два часа три раза в неделю. Говорит, раньше всё делала сама, Олег и Тамара наблюдали. Теперь - наоборот.
Я раньше очень боялась его купать - маленький такой, страшно, - говорит Тамара, пока сын играет с оранжевым стульчиком. Серьезный, сосредоточенный. Глаза - две черные галактики.
А теперь ничего. Иногда сложно от того, что он любопытный очень. И любит всё ломать, - улыбается мама.
Когда брат узнал, что Тамара забрала ребенка домой, кричал: «Сдам тебя в интернат вместе с твоим сыном!»
Тетя Люда (так тут все называют Людмилу) у них и мама, и няня, и психолог, и медиатор. Проблем у семьи много. Олегу не нравится жить в Марьиной горке - тут сложно найти работу. Хочет переехать в Минск, где живет тяжело больной отец и сестра. И с работой проще - в Минске Олег был дворником и устанавливал памятники на кладбище. Однажды они с Тамарой попробовали пожить в столице, но сестра Олега ушла в запой, и инспектор сказал, что если молодая семья останется рядом с пьяными, ребенка заберут тут же и навсегда.
В семье Тамары тоже не всё гладко. Людмила рассказывает, что когда старший брат девушки узнал, что та забрала ребенка домой, кричал: «Сдам тебя в интернат вместе с твоим сыном!»
Выживать семье приходится на две пенсии по инвалидности и пособие на ребенка. Олег и Тамара рассчитывали на льготы для малоимущих, но оказалось, их общий «доход» на 17 рублей больше прожиточного минимума. Они считаются обеспеченной семьей, а значит, адресная помощь от государства вроде бесплатного детского питания и памперсов им не положены.
У Олега на всех обида. Говорит: мне сегодня сказали, что я тупой. А ведь у него с интеллектом все в порядке. И Тамара мне говорит: нас никто не любит, на нас никто не не смотрит, с нами никто не хочет общаться. Наша с вами задача, дать понять этим людям, что они нужны, - говорит Людмила.
Спрашиваю у Олега:
Что самое сложное?
- Что все вы судите по обложке, - отвечает он.
Слава и Лена
Угриновичи - вторая семья, которую курирует Людмила. Лена и Слава вместе уже семь лет. У него ДЦП, у нее - эпилепсия. Познакомились в больнице.
У Лены была кружка и на ней - два гуся (девочка и мальчик) друг на друга смотрят. Я как-то шел мимо, увидел эту кружку. А Лена говорит: как мы с тобой. Так мы и познакомились, - говорит Слава.
На день рождения он подарил Лене красную розу. В знак признательности Лена выбросила на улицу пирог - подарок другого ухажера. А Славину розу поставила на видное место.
Тот другой мне не нравился, потому что бухарь. Я как возле него сяду - меня аж колотит от холода. А возле Славы сяду - тепло, - рассказывает Лена.
А потом, однажды, Слава сказал маме: без Лены домой не вернусь. Привез ее домой, и они расписались в сельсовете.
Теперь живут в деревне Орешковичи, в 25 километрах от Марьиной горки. Раньше автобусы ходили каждый день. Теперь - два раза в неделю. Чтобы попасть в город, надо час идти пешком до Тальки - ближайшей железнодорожной станции. Отсюда раз в два часа идет электричка. Но о переезде Лена не жалеет. Дома в деревне Юзуфово (30 км от Минска) остались «батька-алкаш» и пьющая сестра. Мать умерла от отравления растворителем. А у брата - единственной родной души - своя семья.
Когда Лена забеременела, говорит, очень испугалась. Боялась приступов во время беременности и во время родов. Но Слава так хотел сына, так мечтал о полной семье, что ни о каком аборте речи быть не могло. Тимофей родился настоящим богатырем - четыре килограмма. И Лена, позабыв все страхи, вприпрыжку бегала после кесарева из своей палаты к нему по ступенькам.
Самой последней о рождении мальчика узнала его бабушка Любовь , мама Славы. Говорит, ее вызвали в больницу, чтобы посмотреть, нет ли у нее тоже серьезных заболеваний. Когда выяснилось что нет, ребенка согласились отдать.
Но без няни, как оказалось, с Тимофеем не справиться. Слава учится, чтобы иметь возможность работать - прошел курсы предпринимательства, открыл ИП и теперь ремонтирует компьютеры. Бабушка Люба - главный добытчик в семье - на все лето уходит в лес - собирает и сдает ягоды. Лена же, которая остается с Тимофеем, не может брать его на руки, когда рядом нет людей - боится, что если случится приступ, уронит малыша.
И готовить ребенку я себе запрещаю - если приступ, могу упасть на газовую плиту. И мыть не могу. Однажды во время приступа упала на коляску. Слава богу, обошлось. Я понимаю, что пока он маленький, мне его нельзя доверять, - говорит Лена.
Людмила помогла и этой семье. Слава и Лена много раз приходили на занятия, которые организовывала БелАПДИиМИ, участвовали в выездных тренингах. Именно Слава учил активистку пользоваться компьютером. К тому моменту, как Лена родила ребенка, Людмила уже дописала свой проект о помощи родителям с инвалидностью, который назвала «Няня на час».
Всё началось просто потому, что было нужно. Мы написали под конкретную историю и под конкретную проблему проект. Подключились USAID (Американское агентство по международному развитию), SOS-деревни, головной офис БелАПДиИМИ. Я написала: давайте поможем этим семьям! Моя дочь говорит о своем ребенке: «Верочка - цель моей жизни, моя радость». А сколько таких мам по всей стране? - говорит Людмила.
Раньше услугу оплачивалась в рамках проекта. В ближайшее время она войдет в государственный соцзаказ. Это значит, зарплату няням буду платить из бюджета. На двух няней в Пуховичском районе государство выделило 1 500 рублей на год.
К Олегу и Тамаре продолжает ходить сама Людмила. В семью к Славе и Лене няню Татьяну Ивановну нашли в деревне. У «бабы» (так ее зовут в семье) шестеро детей и девять внуков. Говорит, курсы материнства и педагогики проходит экстерном каждое лето, когда вся детвора приезжает к ней на каникулы. Быть няней для Татьяны Ивановны - отличное занятие. После выхода на пенсию, делать в деревне ей стало нечего. А так - и общение, и лишние 100 рублей к пенсии.
Няня нравится очень! Если бы не она, не знаю, что бы я рабила. Пока Слава в разъездах, я с ней. Я сама себе внушила: всё будет хорошо, - подтверждает Лена.
А Слава хвастается сертификатами и дипломами. Он хочет быть самостоятельным. Из-за инвалидности сложновато, но в этом месяце починил три компьютера. За каждый взял 25 рублей.
Если у человека есть желание, всё можно сделать. И когда я чего-то хочу, я это могу. Так и с работой. Я бисер рабил, спецовки вышивал. В школьные годы получал деньги, когда в Осиповичском доме-интернате простыни шил. Идеальная работа - что-то делать с компьютером. Вести учеты, набирать какие-нибудь тексты, вносить изменения в таблицы или устанавливать программы. Это я люблю, - говорит он и протягивает свою визитку на которой широкими красными буквами написано «Компьютераная помощь». В этой визитке на плотной бумаге - его будущее дело.
Зачем тебе ребенок?
Чтобы в старости не было одиноко.
И какой он, твой сын?
Такой скользкий тип! - улыбается Слава. - Не хочет сидеть просто так. Не успеешь на руки взять, уже выпрыгивает - и танцевать!
Итог проекта - счастье
С 1-го января 2018 года услуга «Няня на час» для людей с инвалидностью I и II группы стала государственной. По всей стране ее предоставляют территориальные центры. Людмила довольна, но переживает, что в госпрограмме услуга стала платной: 68 копеек в час. На начальном этапе помощь няни нужна чаще чем три раза в неделю. То есть ее услуги обойдутся около 30-50 рублей в месяц. А что такое 50 рублей для мамы, у которой пенсия по инвалидности 180 рублей?
Обоим детям по году - ни один ребенок ни разу не болел. Фантастика!
Пока правда об этой услуге никто не знает. Я когда читала, что в Слониме у семьи родителей с инвалидностью уже забрали одного ребенка, мне было страшно, - говорит Людмила.
Осенью 2016 года у семьи из Слонимского района родилась дочь, но девочку сразу же забрали у мамы в роддоме - у обоих родителей есть особенности развития, хотя инвалидность не установлена, оба являются дееспособными. В декабре 2017-го у них родилась вторая дочь. Теперь родители опасаются, что и ее могут перевести в детдом.
Людмила Рычкова настаивает, что к каждой семье нужен индивидуальный подход, что органы опеки и сотрудники роддомов должны сами сообщать родителям о «Няне на час».
Все понимают, что ребенку лучше расти дома. Конечно, страшно. Страшно брать на себя ту ответственность, которую я взяла. Но мы все теперь видим, что семьи справляются. Что за год - обоим детям по году - ни один ребенок ни разу не болел. Фантастика! - говорит активистка.
В отчете о проделанной работе проекта «Няня на час» в графе «результаты» большими буквами Людмила написала: «СЧАСТЬЕ».
Родители-инвалиды всерьез обеспокоены распространением ювенальной юстиции. По действующим законам органы опеки и попечительства могут в любой момент изъять их детей из семьи. Мамы и папы с ограниченными возможностями готовы идти на баррикады, чтобы отстоять право воспитывать своих детей.
Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка» существует с 1998 года. До сих пор он не вызывал особых вопросов. Но в последнее время на его основе приняты некоторые региональные законодательные акты, представляющие угрозу целостности семей, где родители имеют инвалидность. Мы попросили прокомментировать некоторые положения закона Наталью Присецкую, председателя городского Общественного совета родителей с инвалидностью, воспитывающих несовершеннолетних детей, созданного при Департаменте социальной защиты населения города Москвы, и юриста этого совета - Владимира Маденова.
Наталья Присецкая: - Если вы мало получаете, ваш ребенок плохо себя ведет или кому-то показалось, что вы плохо заботитесь о здоровье своего ребенка, к вам могут прийти сотрудники органов опеки в сопровождении полиции и забрать вашего сына или дочку в детдом. Ведь у них есть веское основание для этого: ребенок находится в трудной жизненной ситуации.
Владимир Маденов: - В Федеральном законе от 1998 г. «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ» определение «дети в трудной жизненной ситуации» объясняется в числе прочего как «дети, проживающие в малоимущих семьях; дети с отклонениями в поведении; дети, жизнедеятельность которых объективно нарушена в результате сложившихся обстоятельств и которые не могут преодолеть данные обстоятельства самостоятельно или с помощью семьи».
Н. П. : - По закону у матери с инвалидностью могут забрать ребенка. Мы считаем, что нельзя в основу объективных законодательных актов вносить субъективные понятия. По этому определению, если у ребенка родители с инвалидностью, он автоматически находится в трудной жизненной ситуации, т.к. инвалидность - это основание для возникновения такой ситуации.
В. М. : - В некоторых городах России уже зарегистрированы случаи изъятия ребенка из семьи, где у родителей есть инвалидность. Конечно, может быть такое состояние, что человек не может заботиться ни о ребенке, ни даже о себе, и надо разбираться в каждом случае. Но у нас подчас действуют так: отберут ребенка у матери, а потом разбираются, правильно ли оценили ситуацию.
Н. П. : - Например, зимой к нам обратилась одинокая мама, инвалид-колясочник. Ей не отдали ребенка из роддома на том основании, что она инвалид. Полгода, пока мать пыталась вернуть себе ребенка, доказать всем, что может самостоятельно ухаживать за малышом, ребенок находился в доме малютки. Но доказать ей ничего не удалось, суд ограничил ее в правах на ребенка. Спасло только то, что она смогла найти хорошего опекуна ребенку. Но это же возмутительно! Сколько у нас примеров, когда женщина с инвалидностью вполне справляется с малышом! Есть примеры семей, в которых оба родителя с ДЦП воспитывают детей. И никто плохого слова о них не скажет. Теперь и такие семьи под угрозой. Остается рассчитывать только на милость соцработников.
В. М. : - Два года назад наш городской Общественный совет обратился к Президенту России с просьбой внести поправки в этот закон с тем, чтобы выработать критерии определения «трудная жизненная ситуация» и выделить в отдельную группу родителей-инвалидов. Мы считаем, что только так можно объективно оценить ситуацию в семье. Президент пообещал, что такие поправки будут внесены, но совсем недавно пришел ответ: вводить эти поправки в закон нецелесообразно.
Н. П. : - А ведь в жизни семьи могут возникнуть разные ситуации. Иногда и здоровые матери могут недосмотреть за любопытными малышами. А мать с инвалидностью ощущает на себе настороженные взгляды: справится, не справится? Вдруг кому-то покажется, что мать на коляске, поднимая ребенка на руки, угрожает его здоровью: ведь коляска может перевернуться? Настолько тонки и размыты границы субъективных представлений…
В. М. : - Федеральный закон определяет только общие положения по данному направлению. Все доработки, разъяснения, регламенты утверждаются субъектами Федерации на местах. По московскому законодательству органы опеки и попечительства действительно могут не только оценивать ситуацию в семье, но и производить «немедленное отобрание ребенка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых он находится, при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью».
Н. П. : - Когда появились прецеденты изъятия детей из семьи на основании инвалидности, наша организация вышла с инициативой. В феврале мы провели «круглый стол» «Взаимодействие органов опеки и попечительства Москвы с общественными организациями в области предотвращения принятия ошибочных решений об изъятии детей из семей на основании факта инвалидности родителей». По итогам «круглого стола» была принята резолюция. Но на всякий случай хочу предупредить: если случится, что московские органы опеки и попечительства нарушат резолюцию и насильно отберут у кого-то из родителей-инвалидов детей из-за трудной жизненной ситуации, возникшей из-за болезни родителей, мы выведем людей на улицу. Мы будем отстаивать свои права на собственных детей.
В семье инвалидов с ДЦП родилась здоровая девочка, но ее забрали у родителей. Чиновники считают, что супруги из-за собственного состояние здоровья не в состоянии заботиться о собственной дочери. Молодые родители в отчаянии и умоляют о помощи.
Светлана и Анатолий не сдерживают слезы, когда пересматривают фотографии доченьки. Супруги познакомились 3 года назад в гериатрическом пансионате. Влюбленные сыграли свадьбу, Светлана забеременела. Эти 9 месяцев были самыми счастливыми и наиболее тревожными в жизни молодой семьи. Анатолий говорит, то мгновение, когда в первый раз взял дочку на руки, запомнит на всю жизнь.
Врачи рассказывают: беременность длилась без осложнений, а вот роды принимали под общим наркозом, делали кесарево сечение.
«На данный конкретный момент ребенок здоров, все рефлексы, все в порядке, ребенок хорошо кушает, набирает в весе, нет признаков какой-то болезни», - говорит Татьяна Бабич, главный врач перинатального центра.
Новорожденную доченьку назвали библейским именем Есфирь, что значит «скрытая». Однако позавчера, сразу после выписки, ребенка забрали представители соцслужбы. Несмотря на мольбы родителей. Убитые горем, они вернулись в гериатрический пансионат одни.
«Соцслужбы сказали, что инвалид вообще ни на что не имеет права. Установили нам два дня в неделю, в четверг и вторник, видеться с ребенком. А директор вот зашел сегодня и сказал – что вы там поднимаете бучу?», - рассказывает отец Анатолий Шугаев.
В свою очередь в городской службе по делам детей уверены, что родители не смогут воспитать ребенка, потому что сами нуждаются в помощи. Чиновники считают - девочке будет лучше в приюте.
«Родители имеют такие заболевания, которые, к сожалению, не дают им в полной мере исполнять свои родительские обязанности, в связи с этим ребенок автоматически приобретает статус ребенка, лишенного родительского попечения», - ответила Светлана Щербакова, руководительница городской службы по делам детей.
«Государство не было готово к тому, что у семьи инвалидов родится ребенок. Тот факт, что у них ограниченные способности, что они ограничены в передвижении, это еще не законные основания для того, чтобы забрать ребенка из семьи», - объяснил правозащитник Ричард Сидней.
Родителям даже думать больно, что их малыш будет жить среди чужих людей. Готовы отдать все, чтобы только ребенок был с ними. Однако не имеют собственного жилья, а в Крыму заведений, где могли бы проживать инвалиды с детьми, нет. Но Анатолий и Светлана сдаваться не собираются, они уверены, что вместе преодолеют все трудности.
«У нас много друзей, много знакомых, помогать нам будут, и сами мы будем справляться. Просто пусть нас воспринимают как людей, мы не животные, мы люди!», - говорит отец Анатолий Шугаев.
Семья тотально слепых инвалидов едва не осталась без своего новорожденного малыша. Врачи Красногорской городской больницы № 3 пытались воспрепятствовать выписке ребенка из роддома. Об этом рассказал главный редактор Радио ВОС Иван Онищенко.
22 августа инвалид по зрению Лилия Черенева поступила в роддом ГБУЗМО КГБ №3 города Красногорска. У нее родилась девочка. Однако при выписке юрист больницы посчитала, что ребенку угрожает опасность, поскольку родители не смогут полноценно ухаживать за ней.
"Когда мы приехали забирать Лилию и ребенка, на улице к нам подошла женщина, которая представилась юристом ГБУЗМО КГБ №3. Юрист роддома, представившаяся как Маргарита Владиславовна, сказала, что она сообщила в органы опеки о передаче ребенка в семью инвалидов", – рассказывает Иван Онищенко. Позже на вопросы корреспондента редакции Маргарита Владиславовна отказать по телефону отказалась.
Формально существует 77-я статья Семейного кодекса РФ, согласно которой Органы опеки могут отобрать ребенка при непосредственной угрозе жизни и здоровью, однако в этой статье не оговаривается, какие именно факторы служат основанием для ее применения. То есть органы опеки сами определяют, что угрожает здоровью ребенка.
Игорь Семенов
помощник юриста по семейным делам
По мнению юристов, скорее всего, роддом "пытается прикрыть спины, потому что, если с ребенком что-то случится, прокуратура и следственный коммитет придут именно к ним".
Сейчас Иван и Лилия Череневы с дочерью находятся дома. Они опасаются, что органы опеки могу прийти в любой момент и составить акт о передаче ребенка в детский дом, не дожидаясь решения суда, однако вернуть ребенка можно будет только через обжалование в правоохранительных органах.
Существует также Конвенция ООН о правах инвалидов, согласно которой государством должны быть предприняты меры для устранения дискриминации в отношении инвалидов во всех вопросах, касающихся брака, семьи, отцовства, материнства и личных отношений наравне с другими, стремясь при этом обеспечить право всех людей с инвалидностью независимо от формы инвалидности право вступать в брак и создавать семью, в том числе рожать детей и заниматься их воспитанием.
"Врачи засомневались в нашей дееспособности, хотя, казалось бы, кому, как ни врачам, понимать, что инвалиды по зрению – совершенно нормальные люди", – рассказывает Иван Черенев. – "Мы оба работаем звукорежиссерами и ведем активный образ жизни. Планируя завести ребенка, мы, конечно, понимали все трудности и знали, как мы будем с ними справляться. Мы всегда можем обратиться за помощью к моей матери или матери Лилии. Мы пытались объяснить это юристу, однако в ответ на это она предложила оформить опеку на одну из бабушек. Мы бы не хотели этого делать, потому что в данном случае мы не сможем нести за нашего ребенка ответственность до 18 лет".
У нас есть друзья-инвалиды, у них в семье также появились дети, но никаких проблем с врачами или юристами роддома у них не возникало. И они достаточно социализированы, чтобы ухаживать за своим ребенком самостоятельно.
Иван Черенев
инвалид по зрению
По словам Ивана Черенева, отца новорожденной девочки, проблема заключается в том, что, несмотря на социальную рекламу, общество до сих пор не понимает, что инвалиды по зрению способны вести совершенно нормальный образ жизни: "Это пример дискриминации, потому что государство не должно ограничивать инвалида в создании семьи, а, наоборот, должно оказывать ему социальную поддержку и предоставлять помощь работников соцслужб".
"Существует огромное количество гаджетов, которые помогают слепым ухаживать за детьми, например, "Мама, я здесь" – небольшое приспособление, игрушка которая вешается ребенку на пояс с дистанционным пультом, которым можно активировать аудиосигнал, и найти по нему ребенка, или пищащие кроссовки, по которым родители всегда смогут определить, куда он направился. Более того, дети у незрячих родителей, понимая, что они ограничены в своих возможностях, обычно растут более внимательными и чуткими", – добавил Иван.
«Если бы Костика забрали — это для меня была бы катастрофа. Как это — жить и не знать, где мой сын?», — говорит 37-летняя инвалид первой группы Анна Бахур. Еще совсем недавно ее грудничка хотели изъять из семьи: по заключению медиков родители-инвалиды не могли выполнять свои обязанности. Месяц женщина боролась с системой за своего малыша. И ее услышали. «Вот будет Косте 16 лет, сядем с ним вместе, я ему и скажу: «Костик, знаешь, как я за тебя воевала!» — шутит Анна.
«ПРОПАЛ БЫ СМЫСЛ ЖИЗНИ»
С Анной мы беседуем на кухне в квартире семьи Бахур в Ивацевичах. Костик, которому 21 октября исполнится три месяца, спит в коляске на улице. За малышом бдительно следит няня. Район, в котором живет семья, хороший. Возле дома — просторный двор, обнесенный забором. По соседству — детский садик, школа рядом.
Как признается Анна, она сама только недавно привыкла к тому, что дома. Месяц после рождения Кости мама с ребенком провели в небольшой палате Ивацевичской центральной районной больницы. Все это время решался вопрос, что делать с ребенком. 5 августа врачебно-консультационная комиссия на основании постановления Минздрава выдала заключение о том, что Анна и ее супруг Анатолий, у которого инвалидность по ДЦП, не в состоянии выполнять родительские обязанности. Самым простым решением в этой ситуации было забрать у них ребенка: формальные основания имелись.
Анна, которая сама провела детство в приюте, не сдавалась. Женщина убеждала всех, что давно научилась жить самостоятельно: себя обслуживает, пишет картины, работает на компьютере, занимается керамикой, готовит, трудится в огороде, закатывает овощи, стирает, убирает.
Ее не слышали, а мальчику уже подбирали опекуна. Ситуация изменилась 19 августа, когда к Ане приехала министр соцзащиты Марианна Щеткина . Она стала на сторону матери и сказала, что нужно сделать все, чтобы ребенок остался в семье. Два дня спустя женщину посетили специалисты из Минска, а затем заключение врачебно-консультационной комиссии было отменено — и ребенка оставили с родителями. 1 сентября Анна и Костик переехали из больницы домой.
Сейчас рост Кости 60 см, вес — 7 кг 400 гр
«НИЧЕГО ЕМУ НЕ НУЖНО, ТОЛЬКО УЛЫБНУТЬСЯ»
В помощь родителям назначили двух нянь, которые работают на полставки. Посещают семью посменно по два раза на день: утром и вечером.
Первая няня приходит в 9.00 и помогает ухаживать за малышом до 11.30. Вторая — с 18.00 до 21.00. Всего — 5,5 часов в день. Все остальное время ребенок проводит с мамой и папой.
«Днем мы с Костиком разговариваем, играем, кушаем, спим. Ему все интересно. Днем спит мало, а ночью — очень хорошо. Я иногда шучу: „Костик, мне уже скучно будет“. Если проснется, то ему нужно покушать, поиграть, памперс поменять… Он бывает так посмотрит на тебя и начинает улыбаться. Ничего ему не нужно, только улыбнуться. С каждым днем все больше меняется», — говорит Анна.
У семьи на руках — подписанный перечень обязанностей няни. Всего несколько пунктов: кормление, укладывание спать, организация досуга, переодевание, пешие прогулки, сопровождение в организации здравоохранения, образования, культуры, осуществление гигиенических процедур, купание, умывание, смена подгузников, чистка носа и ушей, проведение медицинских процедур.
Как подчеркивает Анна, практически все из перечня она может делать сама, а кормление и вовсе можно вычеркнуть — сын на грудном вскармливании. Сложности возникают лишь с купанием. Тут без няни обойтись трудно.
Пособие за рождение ребенка семья отложила в шкатулку:
«Пока ему ничего не нужно. А потом и манеж нужен будет и велосипед. <…> Пусть деньги пока лежат. Это лично для него», — говорит Анна.
ВОПРОСОВ НЕТ
Вопреки опасениям врачей и органа опеки, родители отлично справляются с ребенком. Как отметил в беседе с TUT.BY директор территориального центра соцобслуживания населения Ивацевичского района Денис Покалюк , у его сотрудников вопросов к семье Бахур нет.
«Мы немного изменили няням график посещения в утренние часы. Раньше они в 8 утра приходили, а сейчас — в 9.00. В среднем пять с половиной часов в день. У нас введена дополнительная ставка, и мы приняли на работу двух человек, которые работают по скользящему графику. Вся неделя и все дни их няни посещают. Объем помощи оказываемых услуг с ней (Анной Бахур. — TUT.BY) был согласован в том объеме, который ей необходим», — отметил собеседник.
Анна не скрывает своего счастья:
«Сейчас я почувствовала себя мамой. Я свою родную маму „мамой“ не называла, а называла чужого человека. Сейчас я хоть уверена, что мой сын будет называть меня мамой. Если бы все сложилось по-другому, я бы в психушке была, наверное. Не могу представить», — говорит Анна, которая сама выросла в приюте.
«Пропал бы смысл жизни», — вторит супруге Анатолий.