Значение и анализ произведений Гоголя «Арабески».
Все эти повести объединяются в одно целое прежде всего общей темой их, определённой Гоголем как «столкновение мечты с; существенностью» (действительностью). Роднит их и место действия — Петербург, столичный город, в котором социальные противоречия особенно выпукло проявились уже в 30-х годах XIX века, в период развития в столице «меркантильности»], погони за наживой, хищничества, бездушного расчёта.
В «Невском проспекте» Гоголь рассказывает историю художника Пискарёва, восторженного мечтателя, перед глазами которого предстала «вся низкая, вся презренная жизнь,— жизнь, исполненная пустоты и праздности...». И Пискарёв гибнет трагической жертвой разлада мечты и действительности.
Повесть «Портрет» была позднее (в 1841 г.) переработана Гоголем, особенно во второй части. Это печальный рассказ о художнике Чарткове, загубившем свой талант в погоне за богатством. «Золото сделалось его страстью, идеалом, страхом, наслаждением, целью». Под влиянием золота отмирают в Чарткове человеческие качества, гибнет в нём и художник, так как подлинное, реалистическое искусство не нужно эксплуататорским классам; им нужно ремесленническое приукрашивание их самих и той жизни, в которой они господствуют.
В «Записках сумасшедшего» и в примыкающей к ним, хотя и написанной позднее (в 1841 г.), «Шинели» Гоголь обращается к теме, поднятой Пушкиным в «Станционном смотрителе», теме «маленького человека», бедного мелкого чиновника, живущего в обществе, которое расценивает людей по чинам и по богатству.
Бессмысленная канцелярская служба — переписывание бумаг — убила в Акакии Акакиевиче Башмачкине всякую живую мысль и всякие человеческие стремления.
Но и в этом забитом, униженном мелком чиновнике просыпается человек, когда появляется у него цель в жизни: новая шинель. «Он,— пишет Гоголь,— сделался как-то живее, даже твёрже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. С лица и с поступков его исчезло само собой сомнение, нерешительность...»
Не было счастливее человека, чем Акакий Акакиевич, когда, наконец, портной принёс ему новую шинель. Но радость была непродолжительной. Ночью, когда он возвращался от сослуживца, его ограбили: сняли с него шинель. Напрасно Акакий Акакиевич искал помощи у частного пристава, у «значительного лица»; везде он встречал или полное равнодушие, или презрение и грозные окрики. Напуганный приёмом у «значительного лица», робкий и забитый Акакий Акакиевич заболел нервной горячкой, которая и унесла его в могилу. «Исчезло и скрылось существо,— замечает Гоголь,— никем не защищённое, никому не дорогое, ни для кого не интересное...»
С большим сочувствием Гоголь показал забитого маленького человека, который на злые насмешки сослуживцев отвечал «проникающими» словами: «оставьте меня, зачем вы меня обижаете»,— и в этих проникающих словах звенели другие слова: «я брат твой».
Два сборника Гоголя («Миргород» и «Арабески») вызвали замечательную статью Белинского: «О русской повести и повестях Гоголя», напечатанную в журнале «Телескоп» за 1835 год.
Определяя особенности творчества Гоголя, Белинский пишет: «Отличительный характер повести г. Гоголя составляют — простота вымысла, народность, совершенная истина жизни, оригинальность и комическое одушевление, всегда побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния. Причина всех этих качеств заключается в одном источнике: г. Гоголь — поэт, поэт жизни действительной». И если первых четыре качества присущи, по мысли Белинского, «всем изящным произведениям», то последнее — особый юмор — составляет своеобразие Гоголя-писателя.
Эта статья Белинского, очень понравившаяся Гоголю, важна была тем, что великий критик, проникновенно угадав в Гоголе великого писателя, достойного преемника Пушкина, со всей решительностью подчеркнул, что Гоголь — писатель-реалист, сильный верностью изображения жизни. Каждая повесть Гоголя «заставляет вас говорить: «Как всё это просто, обыкновенно, естественно и верно и, вместе, как оригинально и ново!»
Арабески - сборник сочинений Николая Васильевича Гоголя в двух частях, составленный автором. Опубликован в первой половине января 1835 года (цензурное разрешение - 10 ноября 1834 года). Сборник очень разнообразен по содержанию, отсюда название: «арабески» - особый тип орнамента из геометрических фигур, стилизованных листьев, цветов, элементов животных, возникший в подражание арабскому стилю. Сборник объединял в себе статьи по летописи, географии, художеству также несколько художественных произведений.
В статьях, вошедших в сборник «Арабески» Гоголь излагает свои исторические воззрения и свои взгляды на литературу и искусство. В статье «Несколько слов о Пушкине», Гоголь высказал взгляд на Пушкина как на великого русского национального поэта; в борьбе с романтической эстетикой Гоголь намечает здесь задачи, стоявшие перед русской литературой. В статье «О малороссийских песнях» Гоголь дал оценку народного творчества, как выражения народной жизни и народного сознания. В статье о картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи» Гоголь выступил с принципиальной оценкой явлений русского искусства.
Часть первая
- Предисловие (1835)
- Скульптура, живопись и музыка (1835)
- О средних веках (1834)
- О преподавании всеобщей истории (1834)
- Взгляд на составление Малороссии (Отрывок из Истории Малороссии. Том I, книга I, глава 1) (1834)
- Несколько слов о Пушкине (1835)
- Об архитектуре нынешнего времени (1835)
- Ал-Мамун (1835)
Николай Васильевич Гоголь
СКУЛЬПТУРА, ЖИВОПИСЬ И МУЗЫКА
О СРЕДНИХ ВЕКАХ
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПУШКИНЕ
АЛ-МАМУН. (ИСТОРИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА)
ШЛЕЦЕР, МИЛЛЕР И ГЕРДЕР
О МАЛОРОССИЙСКИХ ПЕСНЯХ
МЫСЛИ О ГЕОГРАФИИ
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПОМПЕИ
О ДВИЖЕНИИ НАРОДОВ В КОНЦЕ V ВЕКА
ВАРИАНТЫ СТАТЕЙ ИЗ «АРАБЕСОК»
СКУЛЬПТУРА, ЖИВОПИСЬ И МУЗЫКА
О СРЕДНИХ ВЕКАХ
О ПРЕПОДАВАНИИ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ
ВЗГЛЯД НА СОСТАВЛЕНИЕ МАЛОРОССИИ
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПУШКИНЕ
ОБ АРХИТЕКТУРЕ НЫНЕШНЕГО ВРЕМЕНИ
ШЛЕЦЕР, МИЛЛЕР И ГЕРДЕР
О МАЛОРОССИЙСКИХ ПЕСНЯХ
МЫСЛИ О ГЕОГРАФИИ
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПОМПЕИ
БОРИС ГОДУНОВ. ПОЭМА ПУШКИНА
О ПОЭЗИИ КОЗЛОВА
ПЕТЕРБУРГСКИЕ ЗАПИСКИ 1836 ГОДА
РЕЦЕНЗИИ ИЗ «СОВРЕМЕННИКА»
РЕЦЕНЗИИ, НЕ ВОШЕДШИЕ В «СОВРЕМЕННИК»
УТРЕННЯЯ ЗАРЯ
Николай Васильевич Гоголь
СТАТЬИ ИЗ "АРАБЕСОК"
Собрание это составляют пьесы, писанные мною в разные времена, в разные эпохи моей жизни. Я не писал их по заказу. Они высказывались от души, и предметом избирал я только то, что сильно меня поражало. Между ними читатели, без сомнения, найдут много молодого. Признаюсь, некоторых пьес я бы, может быть, не допустил вовсе в это собрание, если бы издавал его годом прежде, когда я был более строг к своим старым трудам. Но вместо того, чтобы строго судить свое прошедшее, гораздо лучше быть неумолимым к своим занятиям настоящим. Истреблять прежде написанное нами, кажется, так же несправедливо, как позабывать минувшие дни своей юности. Притом если сочинение заключает в себе две, три еще не сказанные истины, то уже автор не вправе скрывать его от читателя, и за две, три верные мысли можно простить несовершенство целого.
Я должен сказать о самом издании: когда я прочитал отпечатанные листы, меня самого испугали во многих местах неисправности в слоге, излишности и пропуски, происшедшие от моей неосмотрительности. Но недосуг и обстоятельства, иногда не очень приятные, не позволяли мне пересматривать спокойно и внимательно свои рукописи, и потому смею надеяться, что читатели великодушно извинят меня.
СКУЛЬПТУРА, ЖИВОПИСЬ И МУЗЫКА
Благодарность зиждителю мириад за благость и сострадание к людям! Три чудные сестры посланы им украсить и усладить мир: без них он бы был пустыня и без пения катился бы по своему пути. Дружнее, союзнее сдвинем наши желания и - первый кубок за здравие скульптуры! Чувственная, прекрасная, она прежде всего посетила землю. Она - мгновенное явление. Она - оставшийся след того народа, который весь заключился в ней, со всем своим духом и жизнию. Она - ясный призрак того светлого, греческого мира, который ушел от нас в глубокое удаление веков, скрылся уже туманом и до которого достигает одна только мысль поэта. Мир, увитый виноградными гроздиями и масличными лозами, гармоническим вымыслом и роскошным язычеством; мир, несущийся в стройной пляске, при звуке тимпанов, в порыве вакхических движений, где чувство красоты проникло всюду: в хижину бедняка, под ветви платана, под мрамор колонн, на площадь, кипящую живым, своенравным народом, в рельеф, украшающий чашу пиршества, изображающий всю вьющуюся вереницу грациозной мифологии, где из пены волн стыдливо выходит богиня красоты, тритоны несутся, ударяя в ладони, Посейдон выходит из глубины своей прекрасной стихии серебряный и белый; мир, где вся религия заключилась в красоте, в красоте человеческой, в богоподобной красоте женщины, - этот мир весь остался в ней, в этой нежной скульптуре; ничто кроме ее не могло так живо выразить его светлое существование. Белая, млечная, дышащая в прозрачном мраморе красотой, негой и сладострастием, она сохранила одну идею, одну мысль: красоту, гордую красоту человека. В каком бы ни было пылу страсти, в каком бы ни было сильном порыве, но всегда в ней человек является прекрасным, гордым и невольно остановит атлетическим, свободным своим положением. Всё в ней слилось в красоту и чувственность: с ее страдающими группами не сливаешь страдающий вопль сердца, но, можно сказать, наслаждаешься самым их страданием; так чувство красоты пластической, спокойной пересиливает в ней стремление духа! Она никогда не выражала долгого глубокого чувства, она создавала только быстрые движения: свирепый гнев, мгновенный вопль страдания, ужас, испуг при внезапности, слезы, гордость и презрение и наконец красоту, погруженную саму в себя. Она обращает все чувства зрителя в одно наслаждение, в наслаждение спокойное, ведущее за собою негу и самодовольство языческого мира. В ней нет тех тайных, беспредельных чувств, которые влекут за собою бесконечные мечтания. В ней не прочитаешь всей долгой, исполненной потрясений и переворотов жизни. Она прекрасна, мгновенна, как красавица, глянувшая в зеркало, усмехнувшаяся, видя свое изображение, и уже бегущая, влача с торжеством за собою толпу гордых юношей. Она очаровательна, как жизнь, как мир, как чувственная красота, которой она служит алтарем. Она родилась вместе с языческим, ясно образовавшимся миром, выразила его - и умерла вместе с ним. Напрасно хотели изобразить ею высокие явления христианства, она так же отделялась от него, как самая языческая вера. Никогда возвышенные, стремительные мысли не могли улечься на ее мраморной сладострастной наружности. Они поглощались в ней чувственностью.
Не таковы две сестры ее, живопись и музыка, которых христианство воздвигнуло из ничтожества и превратило в исполинское. Его порывом они развились и исторгнулись из границ чувственного мира. Мне жаль моей мраморно-облачной скульптуры! Но… светлее сияй, покал мой, в моей смиренной келье, и да здравствует живопись! Возвышенная, прекрасная, как осень в богатом своем убранстве мелькающая сквозь переплет окна, увитого виноградом, смиренная и обширная, как вселенная, яркая музыка очей - ты прекрасна! Никогда скульптура не смела выразить твоих небесных откровений. Никогда не были разлиты по ней те тонкие, те таинственно-земные черты, вглядываясь в которые, слышишь, как наполняет душу небо, и чувствуешь невыразимое. Вот мелькают, как в облачном тумане, длинные галереи, где из старинных позолоченных рам выказываешь ты себя живую и темную от неумолимого времени, и перед тобою стоит, сложивши накрест руки, безмолвный зритель; и уже нет в его лице наслаждения, взор его дышит наслаждением не здешним. Ты не была выражением жизни какой-нибудь нации; нет, ты была выше: ты была выражением всего того, что имеет таинственно-высокий мир христианский. Взгляните на нее, задумчивую, опустившую на руку прекрасную свою голову: как вдохновенен и долог ясный взор ее! Она не схватывает одного только быстрого мгновения, какое выражает мрамор; она длит это мгновение, она продолжает жизнь за границы чувственного, она похищает явления из другого безграничного мира, для названия которых нет слов. Всё неопределенное, что не в силах выразить мрамор, рассекаемый могучим молотом скульптора, определяется вдохновенною ее кистью. Она также выражает страсти, понятные всякому, но чувственность уже не так властвует в них; духовное невольно проникает всё. Страдание выражается живее и вызывает сострадание, и вся она требует сочувствия, а не наслаждения. Она берет уже не одного человека, ее границы шире: она заключает в себе весь мир; все прекрасные явления, окружающие человека, в ее власти; вся тайная гармония и связь человека с природою - в ней одной. Она соединяет чувственное с духовным.
Но сильнее шипи, третий покал мой! Ярче сверкай и брызгай по золотым краям его, звонкая пена, - ты сверкаешь в честь музыки. Она восторженнее, она стремительнее обеих сестер своих. Она вся - порыв; она вдруг за одним разом отрывает человека от земли его, оглушает его громом могущих звуков и разом погружает его в свой мир. Она властительно ударяет, как по клавишам, по его нервам, по всему его существованию и обращает его в один трепет. Он уже не наслаждается, он не сострадает, он сам превращается в страдание; душа его не созерцает непостижимого явления, но сама живет, живет своею жизнию, живет порывно, сокрушительно, мятежно. Невидимая, сладкогласная она проникла весь мир, разлилась и дышит в тысяче разных образов. Она томительна и мятежна; но могущественней и восторженней под бесконечными, темными сводами катедраля, где тысячи поверженных на колени молельщиков стремит она в одно согласное движение, обнажает до глубины сердечные их помышления, кружит и несется с ними горé, оставляя после себя долгое безмолвие и долго исчезающий звук, трепещущий в углублении остроконечной башни.
Как сравнить вас между собою, три прекрасные царицы мира? Чувственная, пленительная скульптура внушает наслаждение, живопись - тихой восторг и мечтание, музыка - страсть и смятение души; рассматривая мраморное произведение скульптуры, дух невольно погружается в упоение; рассматривая произведение живописи, он превращается в созерцание; слыша музыку, - в болезненный вопль, как бы душою овладело только одно желание вырваться из тела. Она - наша! она - принадлежность нового мира! Она осталась нам, когда оставили нас и скульптура, и живопись, и зодчество. Никогда не жаждали мы так порывов, воздвигающих дух, как в нынешнее время, когда наступает на нас и давит вся дробь прихотей и наслаждений, над выдумками которых ломает голову наш XIX век. Всё составляет заговор против нас; вся эта соблазнительная цепь утонченных изобретений роскоши сильнее и сильнее порывается заглушить и усыпить наши чувства. Мы жаждем спасти нашу бедную душу, убежать от этих страшных обольстителей и - бросились в музыку. О, будь же нашим хранителем, спасителем, музыка! Не оставляй нас! буди чаше наши меркантильные души! ударяй резче своими звуками по дремлющим нашим чувствам! Волнуй, разрывай их и гони, хотя на мгновение, этот холодно-ужасный эгоизм, силящийся овладеть нашим миром. Пусть, при могущественном ударе смычка твоего, смятенная душа грабителя почувствует, хотя на миг, угрызение совести, спекулятор растеряет свои расчеты, бесстыдство и наглость невольно выронит слезу пред созданием таланта. О, не оставляй нас, божество наше! Великий зиждитель мира поверг нас в немеющее безмолвие своею глубокою мудростью: дикому, еще не развернувшемуся человеку он уже вдвинул мысль о зодчестве. Простыми, без помощи механизма, силами он ворочает гранитную гору, высоким обрывом громоздит ее к небу и повергается ниц перед безобразным ее величием. Древнему, ясному, чувственному миру послал он прекрасную скульптуру, принесшую чистую, стыдливую красоту - и весь древний мир обратился в фимиам красоте. Эстетическое чувство красоты слило его в одну гармонию и удержало от...
Сборник очень разнообразен по содержанию, отсюда название: «арабески » - особый тип орнамента из геометрических фигур, стилизованных листьев, цветов, элементов животных, возникший в подражание арабскому стилю.
В статьях, вошедших в сборник «Арабески» Гоголь излагает свои исторические воззрения и свои взгляды на литературу и искусство . В статье «Несколько слов о Пушкине », Гоголь высказал взгляд на Пушкина как на великого русского национального поэта; в борьбе с романтической эстетикой Гоголь намечает здесь задачи, стоявшие перед русской литературой. В статье «О малороссийских песнях » Гоголь дал оценку народного творчества, как выражения народной жизни и народного сознания. В статье о картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи » Гоголь выступил с принципиальной оценкой явлений русского искусства.
Часть первая.
Предисловие (1835)
Скульптура, живопись и музыка (1835)
О средних веках (1834)
Глава из исторического романа (1835)
О преподавании всеобщей истории (1834)
Портрет (повесть)
Взгляд на составление Малороссии (Отрывок из Истории Малороссии. Том I, книга I, глава 1) (1834)
Несколько слов о Пушкине (1835)
Об архитектуре нынешнего времени (1835)
Ал-Мамун (1835)
Гетьман (роман)
Действие романа происходит в середине XVII века . Главный герой - Степан Остраница - историческое лицо, нежинский полковник , сведения о котором Гоголь почерпнул из «Истории русов ». Над романом Гоголь работал в -1832 годах , но остался недоволен написанным и сжёг своё произведение, пощадив лишь две главы. Сохранилось также несколько черновых рукописных отрывков из романа, содержащие много неточностей.
В «Северных цветах » за 1831 год был напечатан отрывок из романа под заглавием «Глава из исторического романа». Этот отрывок вместе с другим отрывком - «Кровавым бандуристом» Гоголь поместил в сборник «Арабески », однако окончание «Кровавого бандуриста» не было пропущено цензурой , поэтому Гоголь написал другую концовку. Первоначальный вариант был напечатан по сохранившейся авторской корректуре, в журнале «Нива », 1917, № 1
Взгляд на составление Малороссии
Историческая Николая Васильевича Гоголя , написанная в -1834 годах . Входит в сборник «Арабески ».
Данная статья должна была предварять историческую работу Гоголя «История Малороссии», неизвестную по сей день. Биографы Гоголя так и не смогли обнаружить рукописи или какие-либо материалы, указывающие на то, что «История Малороссии» вообще была написана.
В письме к Михаилу Максимовичу от 9 ноября 1833 года Гоголь писал о своей работе: «Теперь я принялся за историю нашей единственной бедной Украины . Ничто так не успокаивает, как история . Мои мысли начинают литься тише и стройнее. Мне кажется, что я напишу её, что я скажу много того, что до меня не говорили»
30 января 1834 года Гоголь поместил в «Северной пчеле » «Объявление об издании истории Малороссии», прося присылать ему материалы по истории Украины для начатого им большого труда. Однако к началу марта 1834 года (несмотря на то, что ещё в письме к М. А. Максимовичу от 12 февраля Гоголь обещает написать всю «Историю Малороссии» «от начала до конца», «в шести малых или в четырех больших томах») Гоголь начал постепенно охладевать к начатой работе.
О причинах своего охлаждения, Гоголь 6 марта 1834 года писал к Измаилу Срезневскому , выразившему желание помочь с материалами: «Я к нашим летописям охладел, напрасно силясь в них отыскать то, что хотел бы отыскать. Нигде ничего о том времени, которое должно бы быть богаче всех событиями. Народ, которого вся жизнь состояла из движений, которого невольно (если бы он даже был совершенно недеятелен от природы) соседи, положение земли, опасность бытия выводили на дела и подвиги, этот народ… Я недоволен польскими историками, они очень мало говорят об этих подвигах… И потому-то каждый звук песни мне говорит живее о протекшем.
Часть вторая.
Жизнь (1835)
Шлецер, Миллер и Гердер (1835)
Невский проспект (1835)
О малороссийских песнях (1834)
Мысли о географии (Несколько мыслей о преподавании детям географии) (1831)
Последний день Помпеи (1835)
-
Однако одна за другой в Германии и соседних странах начали возникать всё новые и новые коллективы, исполнявшие или пытавшиеся исполнять "диско". Как правило они состояли из двух-трёх молоденьких девушек и существовали на сцене несколько месяцев.
Одним из довольно заметных явлений в мире "диско" стала группа "Arabesque". Созданная с лёгкой руки мэтра "диско" - знаменитого продьюсера "Boney"M", композитора Фрэнка Фариана, - эта группа с 1978 года начала методично бомбить танцплощадки Европы своими синглами и альбомами. В первоначальный состав трио входили Михаэла Роуз (Michaela Rose, 19.12.1958), Карен Энн Теппериз (Karen Ann Tepperis), позднее продолжившая свою карьеру в группе "Shakira", и Мэри Энн Нагел (Mary Ann Nagel). Этот состав записал всего лишь один сингл - "Hello, Mr. Monkey" (1978), и Мэри Энн сменила Жасмин Веттер (Jasmin Elizabeth Vetter, 22.02.1956), которая до этого занималась спортом и входила в женскую сборную Германии по гимнастике. В этом составе группа записывает свой первый альбом "Friday night", после чего Карен сменяет Хайке Римбе (Heike Rimbeau). Записав половину второго альбома "City cats" (1979), Хайке уходит, и на её месте появляется небезызвестная ныне Сандра Энн Лауер (Sandra Ann Lauer, 18.05.1962). В этом составе (Сандра, Жасмин и Михаэла) группа и просуществует до конца своей карьеры. Продьюсером группы был Вольфганг Мевес (Wolfgang Mewes) с "Hansa International", авторами всех песен (за исключением "Hello, Mr Monkey" и "Squaw") были Жан Франкфуртер (Jean Frankfurter) и Джон Моеринг (John Moering).
Но с популярностью группы случилось нечто странное: первый их альбом "Friday Night" в Германии полностью провалился, и с тех пор группу в Европе просто игнорировали. На родине их практически не замечали, из 9-ти их студийных альбомов в Германии были изданы лишь 5, а самым большим достижением стал сингл "Marigot bay" с одноимённого альбома 1980 года, который занял третью строчку в германских чартах. По непонятным причинам Европа отдавала предпочтение гораздо более слабым и менее плодовитым в всех отношениях коллективам вроде "Luv"" и "A La Carte". Но зато в Японии и других странах Азии "Arabesque" были настолько же популярны, насколько поп-квартет "ABBA" в Европе! Ещё во время выступления в Каннах в 1978 они очень понравились г-ну Кито, продьюсеру японской компании "Jhinko Music", и он приложил усилия для их раскрутки в Стране Восходящего Солнца. Трио ежегодно посещало Японию с концертами, один из которых в 1982 даже был отснят и выпущен на пластинках и кассетах. Кроме того, в 1982 в Японии было отснято и выпущено видео группы "Greatest hits". За свою карьеру группа побывала в Японии 6 раз, количество проданных ими пластинок только в одной Японии превышает 10 миллионов! На рубеже 70-80-х "Арабески" были также группой №1 в Аргентине и некоторых других странах Азии и Южной Америки, не меньшая популярность была у них и в СССР (в 1983 году фирма "Мелодия" даже выпустила их пластинку под названием "Арабеска"). В скандинавских странах, а также Италии и Франции были выпущены их пластинки, которые попали в чарты, и только в Германии к их творчеству относились по-прежнему прохладно.
На всём своем пути группу не преследовали творческие провалы, - энтузиазм и творческий потенциал этого коллектива были воистину неистощимы, новые композиции плодились как грибы после дождя. Чтобы получить представление об этой группе, достаточно вспомнить хотя бы некоторые из их замечательных популярных композиций: "Hello, Mr Monkey" (1978), "Six times a day" (1978), "In the heat of a disco night" (1979), "Rock me after midnight" (1979), "Once in a blue moon" (1980), "Midnight dancer" (1980), "In for a penny, in for a pound" (1981), "Indio Boy" (1981), "Caballero" (1981), "Don"t fall away from me" (1982), "Zanzibar" (1982), "Sunrise in your eyes" (1983), "Time to say good-bye" (1984). В их репертуаре есть и просто танцевальные песни, есть и медленные лирические композиции, и рок-н-ролльно ориентированные вещи. Их звучание очень легко и задорно и не обладает примитивностью, присущей многим "герл-бэндам" тех лет.
"Арабески" пользуются популярностью и по сей день, японское отделение "BMG" - компания "Victor" до сих пор с завидным постоянством переиздаёт все альбомы трио, благодаря чему найти их не представляет никаких проблем, а в 2002 году ими был выпущен DVD диск "Greatest hits".
После распада группы в 1984 году Сандра начала сольную (и очень успешную) карьеру, а Михаэла и Жасмин создали дуэт "Rouge", который выпустил несколько синглов в Европе и один альбом в Японии на японском языке с очень красивыми и сильными композициями. Работа в этом дуэте раскрыла вокальные способности Жасмин, которая в "Арабесках" была задвинута на роль бэк-вокалистки. К сожалению, дуэт прекратил свою деятельность в 1988 году из-за неумелого руководства людей, работавших с дуэтом, особенно в финансовой области.