Депрессивный тип личности.
Чтобы относиться к депрессивному типу личности, не обязательно быть в клинической депрессии, достаточно использовать защитные механизмы, характерные для этого типа, то есть определенным образом реагировать на трудности.
Люди депрессивного типа уверены, что в глубине души они плохи. Обычные человеческие слабости и особенности они считают своими грехами и преувеличивают свою жадность, эгоизм, гордость, зависть. Как правило, в раннем возрасте им пришлось пройти через опыт потерь (отца или матери), и в глубине души они уверены, что что-то внутри них привело к уходу любимого человека. В будущем у них сохраняется страх, что как только партнер узнает их поближе, он увидит их ущербность и бросит их. Поэтому они очень стараются быть хорошими для других и приписывают причины всех сложностей и неудач в отношениях только себе.
Неизвестно, передается ли предрасположенность к депрессии генетическим путем, так как она может быть следствием того, что ребенок перенимает модели поведения отца или матери. Самая распространенная причина формирования этой предрасположенности является потеря отца или матери в раннем возрасте. Эта потеря не всегда явна и очевидна, например, она также может ощущаться ребенком, если родитель заставляет его слишком рано стать самостоятельным, до того, как ребенок будет к этому готов.
Люди депрессивного типа личности используют в качестве защитных механизмов интроекцию, ретрофлексию и идеализацию.
Когда ребенок ощущает потерю любимого человека, он воображает, что тот его покинул, испытывая обиду и злость, то есть проецирует на уходящего человека свои собственные чувства. Затем он присваивает все отрицательные качества ушедшего человека себе: это он сам был плох, поэтому его и покинули. Частично это вызвано естественным для ребенка эгоцентризмом, частично это попытка смягчить неприятные переживания, присваивая ответственность за происшедшее себе, так как когда что-то зависит от нас, мы можем это изменить. Отсюда свойственное депрессивным людям ощущение собственной плохости, ущербности.
Бесполезно убеждать ребенка, что не он причина расставания с ушедшим человеком: в возрасте, например, 2 лет ребенок не способен еще воспринять эти объяснения, поэтому ранняя сепарация с близким человеком практически гарантирует депрессивную динамику.
Еще одним фактором, формирующим депрессивный тип личности, является негативное отношение в семье к переживанию горя и плачу. Если мать считает, что ребенок должен считать благом уход из семьи отца, также, как она, и если слезы и переживания считаются слабостью, потаканием себе, жалостью к себе и осуждаются, горе уходит вглубь и возникает ощущение, что внутри что-то неправильно. Иногда дети чувствуют, что их переживания болезненны для оставшегося родителя, и стараются уберечь его от них.
И наконец, еще одним фактором формирования депрессивной динамики является депрессия у кого-то из членов семьи в ранние годы развития ребенка. Такой взрослый может осуществлять только механический уход, постоянно бывает уставшим и астеничным, и ребенок привыкает к тому, что его потребности в тягость другому человеку, что они обессиливают и истощают других людей. Все эти факторы способствуют развитию депрессивной динамики.
Другой защитный механизм, используемый депрессивным типом личности - ретрофлексия. Когда ребенок остается с одним из родителей, тревога оставления становится сильнее, поэтому гнев, который он выражает на оставшегося родителя, становится для него опасным, и тогда этот гнев обращается на самого себя. Когда такой ребенок злится, он может начать спотыкаться, падать, ударяться об углы и другие предметы. С этим же связана привычка депрессивных людей щипать себя в ситуациях волнения, ударять себя кулаком по колену, теребить ранки на руках и т.д.
Свойственная депрессивным личностям идеализация отличается от идеализации нарциссических личностей: у последних она связана с силой и статусом, а у депрессивный тип личности идеализирует моральные качества других людей. Им свойственно не замечать и прощать недостатки других людей, терпимо к ним относиться.
У него острое чувство юмора, за словом в карман точно не полезет, общительный и обворожительный, он умеет разговорить и очаровать. Он садится напротив меня и рассказывает свою историю. По ходу дела много шутит, приводит метафоры, он остроумен и весел. Но в его глазах я все равно чувствую напряжение и печаль, о которой пока не хочу расспрашивать.
Маниакально-депрессивный тип личности выглядит именно так. И хотя в работе я не делю людей на категории, предпочитая оставаться в актуальном переживании, сегодня хочу рассказать именно об этом.
Этот человек очень любит общаться с другими, он энергичный, заводной, тип его мышления довольно быстрый и непоследовательный, мысли как будто скачут, но слушать его интересно из-за высокой эмоциональной активности.
И есть топливо для этой энергии - скрытая печаль, которая так и остается глубоким собственным переживанием. Рано или поздно такой человек истощается, и тогда на поверхность выходит депрессивная часть, что вызывает тревогу и отчаяние.
Чтобы не переживать сложные эмоции печали и тоски человек использует два механизма: отрицание и отреагирование. Отреагирование может быть как в прямой форме, так и в косвенной - убегание от проблемы.
Чтобы не чувствовать боль, человек начинает переключаться на что угодно: на новые отношения или провоцирование ссоры, промискуитет, уход в алкоголь, в работу. Отрицание же часто прячется в юморе или человек делает вид, что не слышит и не видит происходящего.
К: Со мной фигня какая-то происходит. Задолбался уже страдать, хотелось бы поскорее выбраться из этого
Т: Вы себя как будто ругаете сейчас
К: Так и есть, не могу с собой справиться, чувствую себя унылым г..ном
Т: Похоже, что ваше переживание сильнее, чем вы могли предположить
К: Так я за этим и пришел, чтоб вы мне помогли! Чувствую себя беспомощным и это только моя вина, не знаю уже к кому мне обращаться. Я как будто разваливаюсь на части.
Клиенты с маниакально-депрессивным типом личности действительно очень боятся этого ощущения. Развалиться на части. Внутренне они уверены, что когда их узнают получше, разоблачат такими какие они есть, то перестанут. "Такой, какой я есть, я никому не нужен".
Именно поэтому они глубоко спрятали свою чувствительную сторону и предпочли стать "интересным".
Юмор, стойкий характер - это то, что делает такого человека устойчивым и приспособленным к условиям внешнего мира.
Он много рассказывает о себе, возникает даже ощущение переполненности подробностями его жизни, и я не понимаю как это относится к делу. За всей этой бравадой прячется то, за чем он и пришел ко мне.
Т: Что вы чувствуете когда рассказываете мне свою историю?
К: Ничего, пустоту и безысходность
Т: А что за ней, за этой пустотой? На что она похожа?
К: На тоску. И я не знаю как мне жить.
Возможно родители не разрешили, переключили, пренебрегли эмоциями ребенка (конечно же, из лучших побуждений) а может быть, проявляли настолько мощное отвержение к его печали, что он сформировал себе такую сильную защиту. "Фигня все это, прорвемся".
Это формируется раньше того как мы научаемся этим управлять, наши защиты сильнее нас. И я пока не знаю историю своего клиента, но уже готовлюсь к тому, что мы пойдем в детство. И я услышу фразу "Мужчины не плачут, вытри сопли, соберись, тряпка" или что-то подобное.
Он не дает себе места для грусти, он очень сильный, и он пришел лишь тогда, когда совсем невыносимо. И в безопасном психологическом пространстве мне нужно услышать его боль, его печаль, разглядеть его за волной позитива и перестать поддерживать ту крепость, которой он себя окружил.
И это не так приятно и хорошо, как может показаться, ведь где есть любовь, там есть и боль. На месте старой крепости мы будем взращивать новый сад, живую изгородь творческих приспособлений к жизни. К жизни, в которой он будет полноценно проживать каждый свою миг.
Характерологические паттерны маниакально-депрессивных личностей создаются депрессивной динамикой. Люди, которые могут быть названы маниакальными, характеризуются отрицанием депрессии и руководствуются жизненными стратегиями, противоположными тем, которые бессознательно используются депрессивными людьми. Но все же основные организующие темы, страхи, конфликты и бессознательные объяснительные конструкты депрессивных и маниакальных людей аналогичны.
Было замечено, что люди в депрессивном состоянии большую часть своего негативного аффекта направляют не на другого, а на самого себя, ненавидя себя вне всякого соотнесения со своими актуальными недостатками. Данное явление описывалось как «направленный вовнутрь гнев». Депрессивные личности мучительно осознают каждый совершенный ими грех – при том, что они игнорируют собственные добрые поступки, долго переживая каждое свое эгоистическое проявление. Печаль – еще один из главных аффектов людей, обладающих депрессивной психологией.
Наиболее сильной и организующей защитой, которую обычно используют данные типы, является интроекция. Другой часто наблюдаемый защитный механизм – обращение против себя. Обращением против себя достигается снижение тревоги, особенно тревоги сепарации (если кто-то считает, что именно гнев и критицизм вызывают оставление, он чувствует себя безопаснее, направляя их на себя), и сохраняется ощущение силы (если «плохость» во мне, я могу изменить эту нарушенную ситуацию). Еще одну защиту представляет идеализация. Поскольку самооценка депрессивных личностей снижается в ответ на переживания, постольку восхищение, с которым они воспринимают других, повышает ее.
Люди с депрессивной психологией считают, что в своей сущности они плохи. Они сокрушаются по поводу своей жадности, эгоистичности, тщеславия, гордости, гнева, зависти и страсти. Они считают все эти нормальные аспекты опыта извращенными и опасными, испытывают беспокойство по поводу своей врожденной деструктивности. Они очень стараются быть «хорошими» и боятся быть разоблаченными в своих грехах и отвергнутыми как недостойные.
Поскольку люди с депрессивным типом характера постоянно находятся в состоянии готовности поверить в самое худшее о самих себе, они очень ранимы. Критицизм опустошает их. В любом сообщении, которое содержит сообщение об их недостатках, они склонны различать только эту часть коммуникации.
Депрессивные личности глубоко чувствительны к тому, что их оставляют, и несчастливы в одиночестве. Потерю они переживают как доказательство своих отрицательных индивидуальных свойств.
Мания – обратная сторона депрессии. Люди, наделенные гипоманиакальной личностью, обладают депрессивной организацией, которая нейтрализуется посредством защитного механизма отрицания.
Маниакальные люди отличаются высокой энергией, возбуждением, мобильностью, переключаемостью и общительностью. Когда негативный аффект возникает у людей с маниакальной и гипоманиакальной личностями, он проявляется не как печаль или разочарование, а как гнев – иногда в форме внезапного и неконтролируемого проявления ненависти.
Основными защитами маниакальных и гипоманиакальных людей являются отрицание и отреагирование. Отрицание проявляется в их тенденции игнорировать (или трансформировать в юмор) события, которые расстраивают и тревожат большинство других людей. Маниакальные индивиды обычно склонны к обесцениванию, этот процесс изоморфичен депрессивной тенденции к идеализации. Для маниакальной личности предпочтительно все, что отвлекает от эмоционального страдания.
Главной отличительной чертой данного типа является недостаток воли и неспособность противостоять давлению со стороны внешнего мира. Такие личности легко сбиваются с пути истинного как под давлением обстоятельств, так и под влиянием окружающих. Закономерно, что при их податливом поведении они также чувствительны и к доброму влиянию.
Вероятно, самый известный из синдромов, соответствующий данному типу, был определен Эрнстом Кречмером как циклотимия. Маниакально-депрессивные личности могут быть описаны как зависимые личности в контексте следующих характеристик:
1) не способен принимать решения без множества советов или поддержки со стороны окружающих;
2) позволяет окружающим принимать за него важные решения типа: где жить, какую работу выбрать;
3) из-за страха быть отвергнутым соглашается с людьми, даже когда считает, что они не правы;
4) ему или ей трудно проявлять инициативу в каких-либо начинаниях или просто действовать в одиночку;
5) вызывается справиться с вредной или унизительной работой, чтобы заработать симпатию окружающих;
6) в одиночестве ощущает дискомфорт или беспомощность, идет на все, чтобы избежать одиночества;
7) ощущает себя опустошенным или беспомощным, если близкие отношения с кем-либо прекращаются;
8) его часто одолевает страх быть всеми покинутым;
9) его легко задеть критикой или неодобрением.
Особенностью этого синдрома является то, что центры притяжения зависимых личностей находятся в окружающих, а не в них самих. Они приспосабливают собственное поведение, чтобы угодить тем, от кого они зависят, а поиск любви приводит к отрицанию тех мыслей и чувств, которые могут не понравиться окружающим.
Личности данного типа бывают заметно эндоморфичны – «киты в атласе» Шелдона, редко сравниваются с людьми какого-либо другого характера, и про всю совокупность таких личностей можно сказать, что это самая эндоморфичная группа.
Обычно люди термин «пограничное расстройство» воспринимают в качестве состояния, когда человек на 50% здоров, а на 50% пациент. Это совершенно не соответствует действительности. Если в образе мышления, состоянии эмоциональной сферы, поведенческих факторах не наблюдаются критерии каких-то расстройств, то человек просто не относится к числу больных. Разумеется, такой тип может хоть всю жизнь работать с психотерапевтом, «лечить душу», искать причины противоречий. Но это не тот случай, когда правомерно хоть как-то упоминать психиатрию.
Шизоаффективное расстройство — заболевание, проявляющееся эпизодическими психозами
Хорошим примером пограничных состояний является шизоаффективное расстройство. Граница проходит не между здоровой психикой и не здоровой, а между какой-то из форм шизофрении и биполярным аффективным расстройством. Оба типа являются областью, которая подразумевает необходимость медицинского вмешательства. Разумеется, в рамках этики, здравого смысла и законодательства.
Итак, шизоаффективное расстройство, которое имеет код МКБ 10 F25, включает в себя несколько подвидов:
- маниакальный тип;
- депрессивный тип;
- смешанный тип;
- другие расстройства;
- неуточнённые расстройства.
Понять БАР или шизоаффективное расстройство у пациента достаточно просто. При последнем ярко выражены симптомы какого-то из синдромов шизофрении. В течение срока от 2-ух недель должно наблюдаться что-то из этого перечня критериев:
- слуховые галлюцинации в виде голосов;
- бред контроля и воздействия;
- ощущения телепатии, слышимости собственных мыслей другим людям;
- речевые нарушения и неологизмы;
- стойкий бред;
- кататонические симптомы.
Выделяют несколько типов таких расстройств: маниакальный, депрессивный и смешанный
При этом у пациента признаки БАР и критерии шизофрении прослеживаются одновременно, а сам он не наркоман и не получал черепно-мозговой травмы. Обычное течение БАР, без признаков шизофрении, может быть сложным и противоречивым, но у больных не прослеживаются галлюцинации. Их речевые функции и когнитивность иногда нарушаются, но это не сопровождается явным бредом. Пожалуй, единственный синдром, который прослеживается и у людей с биполярным аффективным расстройством и шизофреников в равной мере - это неожиданное прерывание процесса мышления. В депрессивной фазе может наблюдаться и ступор, но не доходящий до признаков кататонической шизофрении.
Постановка диагноза «Шизоаффективное расстройство» требует исключения шизофрении как таковой, других шизоподобных расстройств и постшизофренической депрессии.
Шизоаффективное расстройство, маниакальный тип F25.0
В ходе течения маниакальной фазы обычного БАР тоже присутствует период максимального увеличения степени выражения основных симптомов. Он называется этапом маниакального неистовства. Именно в этот момент больные говорят так, как будто они заговариваются. Фразы наезжают одна на другую, речь становится путанной. Возникает и определённое внесистемное двигательное возбуждение. Но это не автоматизм и не шизоидный бред. Будто бы больные испытывают такое сильное внутреннее возбуждение, что их речевой аппарат оказывается неспособным передать всё и сразу. Они могут проговаривать отдельные слова, звуки, фразы. Известны и, свойственные стадии выраженной мании, бредовые идеи величия и успешности. Они немного роднят больных обычным БАР и шизоаффективным расстройством. Однако нелогичная и нерациональная вера в перспективность чего-то и себя самого всё же отличается от бреда как параноидного синдрома. При БАР больной никогда не дойдёт до фантастической интерпретации своей роли и своих возможностей. Ну а если такое случится и будет повторяться, то это будет означать, что это шизоаффективное расстройство.
Шизоаффективное расстройство, депрессивный тип F25.1
Для постановки такого диагноза нужно, чтобы прослеживались критерии депрессивного расстройства тяжёлой или умеренной формы. Признаки шизофрении являются главенствующими, а депрессия является фоном для их проявления, тем не менее, является стабильной и ярко выраженной.
При депрессивном типе ярко проявляются симптомы депрессии и шизофрении одновременно
Шизоаффективное расстройство, смешанный тип F25.2
Что же у нас с чем смешивается? Не симптомы БАР с критериями шизофрении, они во всех случаях шизоаффективного расстройства смешиваются, а симптомы БАР относятся к смешанному типу сами по себе. Дело в том, что биполярное аффективное расстройство может протекать самым разным образом. Фазы мании могут сменяться депрессивными, а между ними наблюдаться «светлые» промежутки, так называемые интерфазы. Но может быть и такое, что ярких депрессивных эпизодов нет, но наблюдаются только маниакальные или гипоманиакальные стадии. И это ещё не всё… Фазы могут накладываться друг на друга. Тогда больные испытывают тоску, которая тут же, прямо на глазах, переходит в возбуждение и, наоборот, - эйфорию, которая в сущности является депрессией. Уныние вплоть до возбуждение, активность вплоть до безверия и пессимизма.
Смешанный тип - это пёстрый коктейль, когда больные одновременно бредят, находится в маниакальном возбуждении и при этом их не покидает депрессия. Стоит ли говорить, что в таком состоянии люди могут быть опасными сами для себя и для окружающих?
Суть диагноза в поведенческих и житейских факторах
Однако саму эту потенциальную опасность нельзя рассматривать в качестве приговора. Далеко не факт, что человек схватится за топор и пойдёт кого-то убивать. На самом деле маньяки, которые стали одиозными в силу подачи их преступлений в СМИ, птицы редкие. Чаще всё это приобретает более простые, житейские формы.
Человек смотрит телевизор и вдруг начинает «смотреть» уже другую передачу, в которой всё показывают только для него. Ему говорят о том, что близкий человек назначен большим руководителем, или что он выиграл огромный приз в лотерею. Он бежит к телефону позвонить родным, но общается не со своей матерью, отцом, мужем или братом, а с другим человеком.
Испуганные реальные родственники прибегают к нему домой, а тот рассказывает им сначала совершенно реальные вещи. Да хоть о том, что он здоров, чувствует себя прекрасно, а тут ещё радость: шефа сняли, а на его место поставили его друга, с которым он учился в университете. И про это было в газетах…
Больной радостно, жизнерадостно, очень радостно, бегает и суетится, пытается поставить пришедшим чай, но уже тут садится опять на стул и спрашивает о том, когда же они приедут.
- Да, кто? Кто они?
- Они, вот приедут, тогда узнаете.
Всё это «счастье» длится и после помещения в больницу. Он может в палате долго общаться со всеми, делиться своими переживаниями. Они могут быть незначительными с фактической стороны. Он познакомился с каким-то человеком, встретил девушку своей мечты, он знает об этом.
Шизоаффективное расстройство нуждается в срочном и квалифицированном лечении
Примерно так выглядят симптомы шизоаффективного расстройства маниакального типа. В подавляющем большинстве случаев за всем этим стоит игра рассудка и её отражение на эмоции. Кровавый киношные маньяки встречаются, ну так они встречаются в самых разных социальных группах. Пациенты ничем не лучше, но не надо вешать всех собак на тех, кто испытывает маниакальные эпизоды такого плана.
Интересно, что в период ремиссии многие больные вспоминают эпизод и свои переживания. Пусть не детально, но помнят. Забываются обычно только определённые фрагменты, которые связаны или с очень острыми переживаниями, или само состояние было таким замутнённым, что в памяти ничего не осталось.
Приведённый пример - это не история болезни при шизоаффективном расстройстве, а некий собирательный вариант. Возможны самые разные формы проявление и выделить что-то характерное было бы невозможным.
Классическая параноидная шизофрения чаще связана с замкнутостью и уходу в свой мир. Период приступа может заставить совершать какие-то поступки, о которых будет впоследствии жалеть сам человек. Если только это будет не удавшаяся попытка суицида, а после неё сожалеть останется только близким больного. При шизоаффективном расстройстве больные гораздо чаще совершают какие-то поступки, которые совершают все люди, но у них всё всегда происходит «волшебным» образом.
Они влюбляются, но в этот момент не могут себя контролировать на самых разных уровнях. Они стремятся к каким-то праздникам, но пара рюмок и сознание начинает творить фокусы, которые не снились лицам с обычным хроническим алкоголизмом. Без спиртного же жизнь людей с таким психическим расстройством обходится так редко, что почти никогда.
Инопланетяне, спецслужбы, воры мыслей и ножи
Тяжелая форма расстройства связана с тремя факторами.
- Появляются стандартные и даже примитивные сюжета бреда. Они так или иначе затрагивают инопланетян, спецслужбы и подобные структуры. Можно подумать, что инопланетянам больше делать нечего на просторах Вселенной, только бы им выкрасть или просверлить пациентов лучами. Это эпизоды бреда преследования и воздействия.
- Второй фактор связан с тем, что тут уже больных доставляют в клинику чуть ли не силой и совсем в плохом виде. Кто-то в крови, а кто-то в грязи. Это не психиатрия вне воли пациента. У него воля временно захвачена в плен «инопланетянами», а добро на госпитализацию дают родственники. Если человек уже стоит на учёте, то это происходит достаточно легко.
- Третий самый печальный. Многие больные признаются в том, что готовы были кого-то убить, совершить насилие, причинение вреда себе или близким людям. Только под близкими они понимают находящихся рядом. Жена может думать, что мужа выкрали те же самые инопланетяне, а муж считать, что жена продала душу дьяволу. Слово «думают» хорошо бы взять в кавычки. Не просто думают, а бредят. Вот так - вернее.
Тяжелая форма заболевания является наиболее опасной для человека
Никто даже не пытается кого-то оправдывать. Какое может быть оправдание для больных людей? Для них и обвинения быть не может, если они на самом деле больны. Но, справедливости ради, отметим, что чаще всего дело кончается только подготовкой к убийству. Мать уверена, что сына выкрали бандиты, а на его место подсунули двойника. Она берёт нож и прячет под подушку. Долго думает о том, что самозванца пора уже убить, но засыпает. И так картина может повторяться очень много раз.
Шизоаффективное расстройство: лечение
Какой-то прогноз при шизоаффективном расстройстве дать невозможно. Обычно приступы происходят достаточно часто, а купировать их могут только препараты. В основном это нейролептики, они же — антипсихотические препараты, или антипсихотики. Однако может быть назначен комплекс, к примеру, если шизоаффективное расстройство прогрессирует на фоне депрессии, то могут быть назначены ещё и антидепрессанты.
Однако известны и случаи, когда между приступами наблюдался очень большой, в несколько лет, промежуток, когда госпитализация не требовалась.
С одной стороны - это хорошо, а с другой создаёт вполне объяснимый риск. В ходе лечения практически все больные принимают препараты, а многих просто лечат. Не то, чтобы без их согласия, но такое спрашивать просто нет смысла. У человека ещё вчера подменили мать с отцом. О чём его можно было бы спрашивать? После выписки многие употребляют медикаменты. Год, два… В человеке начинает просыпаться уверенность, что всё это не имеет смысла, поскольку он уже здоров.
На практике же лечение шизоаффективного расстройства - это создание условий для того, чтобы обмен веществ находился в соответствии с тем, что имеется у здоровых людей.
Что будут делать в больнице - это виднее врачам. А пациентам, которые хотят понять, как жить с шизоаффективным расстройством, нужно настроиться на то, что после первого эпизода приём нейролептиков нужно продолжать в срок не менее 2-ух лет. После второго речь будет идти про 5-7 лет. После этого можно потихоньку заменить их на нормотимики, или не заменить, а употреблять вместе с нейролептиками, в качестве поддерживающей терапии и постепенно снижать дозу нейролептиков. Однако это только общий рассказ про схему и сроки, а не она сама.
Если же эпизодов было много, то лечиться придётся всю жизнь. Во всяком случае, настраиваться нужно именно на это.
Нужно понимать, что абсолютной гарантии того, что рецидива не будет не сможет дать никто. Приём нейролептиков лишь снижает риск их возникновения примерно в 4 раза. Нет на свете специалиста, который не понимал бы того, что побочные эффекты существуют. Только сравнивать нужно не здоровое состояние и то, что возникает при регулярном приёме препаратов, а приступ и его отсутствие, хоть и на таблетках.
Они не панацея. Только не нужно говорить о том, что после приёма сложно работать, жить, чувствовать себя полноценным человеком. Зачем говорить? Это и так понятно… Только в момент приступа - это вообще невозможно. А после него можно с удивлением осознать себя в СИЗО или в больнице, но не психушке, а почему-то в травматологическом отделении. Никто не знает, что будет после очередного обострения.
Вольному воля… Если существует уверенность в том, что можно контролировать себя, отсекать появления бреда, галлюцинаций, то можно попробовать, но вероятность избежать новый приступ существенно снижается.
Требуется лечение, однако точного прогноза при этом заболевании дать невозможно
Практика показывает, что очень большое число приступов связано с тем, что люди употребили алкоголь. Заявления о том, что пить нельзя, плохо, дурно и вредно автор считает не имеющими смысла. Кто не пьёт - он и так не пьёт, а кто пьёт, тот не послушает. Но вот в случае с этим симбиозом аффективного расстройства и шизофрении - спиртное ну никак нельзя. Честно!
Депрессивный тип личности
Основа
Все решения и действия подчинены доказыванию своей «хорошести», внешним оценкам. Зависимость от чужого мнения. Недостаток веры в себя. Пессимистичный настрой. Любовь к преодолению трудностей. Убеждение в том, что счастье нужно заработать и долгим оно быть не может. Вся жизнь, все силы «для других», т.к. любить себя и делать что-то для себя «эгоистично» и «нехорошо».
Дисгармоничные, конфликтные черты
1. Позиция «все для других, ничего для себя».
2. Чувство вины (с поводом и без).
3. Страдальческий, мученический настрой.
4. Болезненный альтруизм.
5. «Святость» (я страдаю, преодолеваю себя, отказываю себе во всем, а вокруг жестокость и насилие – я святой).
6. Дурашливость, шутовство – «я плохой», «я бунтарь».
7. Деление всего на «добро» и «зло», «белое» и «черное», «хорошее» и «плохое». Ведение «священных войн» со «злом».
8. Жертвование собой, своими интересами, желаниями, «рубашками» ради потребности получить «хорошую оценку», «похвалу» и ощущение преодоления («Я на тебя всю жизнь положила»).
9. Провокация насилия – «жертвы» злодеев.
10. Гиперзабота.
11. Трудоголизм.
Гармоничные черты
1. Заботливы, всегда готовы помочь.
2. Услужливы, исполнительны.
3. Щедры, легко делятся всем, что имеют.
4. Вкладывают всю душу, все силы в профессию, дело, особенно, если это сопряжено с помощью другим, спасением.
5. Добры, легко сопереживают.
6. Решают задачу, даже если для этого нужно многое преодолеть.
Страхи, Неудовольствие от …
1. Счастья (невыстраданного и длительного)
2. Отсутствия проблем, страдания, преодоления
3. Незаслуженных, невыстраданных достижений, успехов
4. «Плохих оценок» (критики, «нехорошести»)
6. Желать для себя, признаться в любви к себе
Удовольствие от …
1. Замеченных (оцененных) окружающими душевных переживаний, мук, страдания, преодоления трудностей.
2. Признания другими их «святости».
3. Воспоминаний, мечтаний о редких минутах далекого и недостижимого счастья, светлого будущего («если не я, так дети поживут нормально, счастливо, обеспеченно»).
4. Детей и заботы о них, отдавания им всего.
5. Зависимости (от близких и от оценок).
6. Наказания за «плохое поведение».
Профессии (комфортные, реализующие)
1. Спасатели, врачи, добродетели, меценаты.
2. Служители православной церкви, монахи, сестры милосердия.
3. Учителя, воспитатели, страдающие за своих деток.
4. Заботливые, горячо любящие мамы. Заботливые жены своих мужей, профессиональные домохозяйки.
5. Благотворительность, «бесплатная работа».
6. Актеры – страдальцы, спасатели.
Игры-Роли-Манипуляции
1. Какие вы злые, жестокие, а я – добрый.
2. Страдающие поэты, воздыхатели.
3. «Христосики», «святоши», «матери Терезы».
4. «Святые мученики»
5. «Жертвы» маньяков, монстров, мужей алкоголиков.
6. Жертвующие собой, жизнью, рубашкой герои.
7. «От меня ничего не зависит, все – от моего мужа».
8. «Я плохой» (бунтарство, подколки, ехидство)
9. «Я вас спасу,даже если вы этого не хотите»
10. Домашний тиран на благо общества
Внешний вид
Замученный, взъерошенный, усталый, виноватый
Двигательная активность
Утомленная, слегка обвисшая и оплывшая, страдающая
Развитие личности (направления)
1. Позитивного жизненного настроя. Жизнь и страдание – разные вещи.
2. Принятия возможности длительного счастья без преодоления и страдания.
3. Самостоятельного выбора того, кто будет меня оценивать, а чье мнение мне не интересно.
4. Снятия маски «святости», «мученичества».
5. Делать что-то для себя, ради себя, любить себя и не стесняться этого (здорового эгоизма). Я живу не для того, чтобы обслуживать других.
6. Понимания того, что между белым и черным, светлым и темным, добрым и злым есть еще множество других оттенков – мир многогранен и его не обязательно все время «спасать», «менять в лучшею сторону».
7. Не брать на себя вину за чужие страдания